Дракон мелового периода - Страница 94

Я схватила незнакомца за руку и спросила, ловя взгляд светло-синих глаз:

– Князь Тишины, это ты? Можешь ничего не говорить, я все равно тебя узнала!

Князь улыбнулся глазами и подтолкнул меня к выходу.

9. Саша подает гениальную идею.

Дорожка в кустах вывела нас на улицу Покрышева, прямо к Сашиному дому. Мы по очереди вылезли на белый свет, щурясь, отряхиваясь и кашляя. Прохожие поглядывали на нас с неодобрением. М-да, колоритную компанию мы собой представляли: все в песке и пыли, чумазые, обтрепанные, у Эзергили на лбу синее пятно, у Саши оторван рукав...

– Мне надо переодеться! – капризно сказала я. – У меня из всех швов песок сыплется. Вымыть голову, зубы, в конце концов, почистить. Я не могу ходить таким чучелом в общественных местах... Все, вы как хотите, а я домой.

Саша посмотрел на меня, потом на Эзергиль и захохотал:

– Семейка Адамсов, честное слово!

Я показала ему язык. Саша заткнулся.

– Знаю, сам такой. Пошли ко мне. Родителей дома нет, хоть почистимся.

– Отличная идея – поддержала его Эзергиль. – И одежду постираем.

– Ладно уж. – кивнула я. – Все равно мама в таком виде меня на порог не пустит.

* * *

Через полчаса мы уже сидели в Сашиной комнате, сохли после мытья. Вся кухня была увешана нашими постиранными одежками. Проголодавшийся Саша разогревал в микроволновке какие-то полуфабрикаты. Эзергиль, нарядившись в халат дяди Игоря, сидела в кресле и пришивала Саше оторванный рукав. Пятно с ее лба бесследно исчезло. Я стояла в коридоре и, трепеща, набирала номер родителей.

Трубку, слава Богу, взяла мама, а не папа.

– Привет, мам. – робко сказала я. – извини, что сама не позвонила...

Мамин голос был таким сухим и резким, какого я в жизни не слышала.

– У тебя совесть есть или нет? Ни о ком не думает, кроме себя! Ничего не сказав, не предупредив, уезжает к подруге, как будто так и надо. Ей наплевать, что мать испсиховалась, разыскивала ее по всем знакомым...

– Мам, но Эзергиль же позвонила...

– Какая еще Эзергиль?! Не знаю никакой Эзергили и знать не хочу! И никто ее не знает! А подружка твоя Марина сказала, что эта Эзергиль в мае бросила училище и из дома сбежала. Гелечка, ну как так можно?! Уехала неизвестно куда, неизвестно к кому, родителям не позвонила! Ты же нас в гроб загонишь! Папа вчера рвался заявление в милицию подавать...

– Ну мам, прости...

– Слышать ничего не желаю! Где ты сейчас?

– У Хольгеров.

– Быстро езжай домой! Я пока позвоню отцу, порадую его, что ты нашлась. Ох, еще неизвестно, что он тебе скажет, когда с работы придет...

Зазвучали короткие гудки – мама в сердцах бросила трубку, чего никогда себе не позволяла.

Я, вся красная, вернулась в комнату. Эзергиль подняла голову над шитьем и вопросительно на на меня взглянула.

– Что, получила выволочку? – весело спросил Саша, появляясь в дверях.

– Все, ребята, я еду домой. Папа будет делать из меня шашлык.

Эзергиль взглянула на меня и скривила губы;

– Домой? Ты что, серьезно?

– В каком смысле?

– Думаешь, Джеф тебе это так оставит? Ты ведь его надула с доисторическим морем – раз, развалила крепость – два, унизила его – три. И если мне не изменяет память, он собирался извлечь из тебя какой-то эликсир.

– Мне же помогли. – пробормотала я. – Тот бедуин...

– Насколько я поняла, больше он тебе помогать не будет. – возразила Эзергиль. – Помнишь, он сказал: не надейтесь, что все закончилось, – худшее впереди...

– Он все время всякие гадости говорит...

– Нет, я согласен с Эзергилью. Нельзя все так бросить и разойтись. Нам было сказано: ищите «крышу». – заявил Саша. – Кого-нибудь покруче Джефа. Есть у тебя такие на примете?

– Хорошая идея. – поддержала его Эзергиль. – Но тут важно не ошибиться.

– Есть-то есть. – проворчала я. – Но я не уверена, что стоит к нему обращаться за помощью.

– Ты о ком?

– Есть в академии такой профессор Хохланд, занимается историей алхимии...

– Я о нем слышал. – прервал меня Саша. – Крутой чел. Большая академическая шишка.

– Антонина направила меня к нему на лето заниматься.

– Неплохо. – одобрила Эзергиль. – Антонине можно доверять, и ее рекомендациям тоже. Пойди к этому Хохланду и все расскажи. Он плохого не посоветует и тебя защитит.

– Я так и хотела. – сказала я. – Но, понимаете, позавчера я приехала в Старую Деревню, глянуть на липовые развалины, и как вы думаете, кого я там встретила?

И я рассказала о том, как Хохланд вышел из библиотеки весь в оранжевом порошке, и о чем он разговаривал со своим коллегой.

Несколько минут мы все думали.

– Ну и что? – сказала наконец Эзергиль. – То, что Хохланд оказался в твоей библиотеке, ни о чем не говорит. Там небось толклась вся академия. Ты что, такой повод! Горящая библиотека перестала гореть! А Хохланд, как ты говорила, специалист по древним книгам.

– Но эти разговоры! Того, кто оживил море. – в подвалы, без суда и следствия...

– Дались тебе эти подвалы. – поморщилась Эзергиль. – Какая ты все-таки наивная, Гелька. Это же мастера реальности. У них свои законы и свои интересы. Естественно, они хотят найти мастера, который не входит в их систему, но может творить такие вещи, которые им не под силу. Они хотят устранить возможную опасность со стороны Джефа, поскольку он уже доказал им, что он человек опасный и непредсказуемый. Но ты-то не Джеф! Ты не выступаешь против Хохланда – ты его собственная ученица!

– Это все очень логично. – согласилась я. – |Но вдруг ты не права? Знаешь, мы как саперы – ошибиться можно только один раз, потому что второго уже не будет.