Дракон мелового периода - Страница 28

«Сматываться!» Разум издал последний вопль отчаяния, и его голос умолк, сметенный волной паники. Я не могла отвести от собаки взгляда, который никому не пришло бы в голову назвать властным, а ватные ноги сами несли меня прочь от ворот. Я была уже метрах в двадцати от забора, когда овчарка неожиданно остановилась. Она по-прежнему смотрела на меня и глухо рычала, но что-то, как будто невидимая преграда, удерживало ее, не выпуская за ворота. «Ага! – возликовала я. – Она не может выходить за забор библиотеки!» Не успела я обрадоваться, как собака шагнула вперед. В тот же миг мне показалось, что сна стала выше ростом. Потом – что поднялась на дыбы. Я увидела, что ее шерсть чернеет и стремительно удлиняется, лапы превращаются в кисти рук с длинными черными когтями... «Это оборотень». – осознала я в полуобморочном состоянии. Овчарка в кого-то превращалась. И этот «кто-то» мог разгуливать вне библиотеки. И находился в двадцати метрах от меня. А за моей спиной был только темный чужой лес, и ни единого человека поблизости.

Жуткое существо завершило свою трансформацию и теперь двигалось в мою сторону – черный силуэт в желтом свете фонаря.

Это сон, подумала я. Это не может быть правдой. Неужели я сейчас умру? Я, мастер реальности и демиург!

Сознание включилось и заработало со скоростью света. Выход! Где в этом чертовом мире выход?! До того дерева у чернильной-реки мне уже не добежать. Что там говорил Князь? Произнести слово «конец»? Да уж, по-другому это и не назвать...

Оборотень приближался. Он не торопился – все равно мне было некуда деваться. Я застыла, как снежная баба, загородившись пакетом с купальными принадлежностями. Смертельный холод сковал мне все конечности. Оставалось только кричать. И я закричала – неожиданно для себя, пронзительно, не надеясь на помощь и вообще ни на что больше не надеясь. Оборотень даже ухом не шевельнул. Он был от меня уже в двадцати шагах.

В этот миг произошло нечто абсолютно неожиданное: в окне вагончика «ОА. Феникс» зажегся свет.

– Помогите! – завопила я с новыми силами. Дверь вагончика раскрылась, и на крыльцо вышел сторож. Из одежды на нем были только тренировочные штаны, в руке он держал зажженный фонарик.

– Какого черта? – осипшим со сна голосом осведомился он. – Кто тут орет как резаный?

При виде сторожа оборотень отшатнулся за ворота и исчез – должно быть, вернулся в комнату охраны. Я отступила к обочине и притаилась. Луч фонаря пробежался по кустам вербу по глубоким лужам, упал на ворота.

– Это еще что? – пробормотал сторож. – Почему открыты? Кто это тут прошел через субпространство без моего ведома? Ладно, ему же хуже. Мое дело закрыть, и пусть выбирается как хочет!

Он сошел с крыльца, заглянул внутрь и закрыл сначала одну створку, а потом другую. Когда сторож принялся задвигать засов и навешивать замок, я возликовала. Спасена! Оборотень остался по другую сторону!

Закончив с воротами, сторож пошел обратно к вагончику. Я подумала, что пора показаться и поблагодарить его за спасение, но вдруг вспомнилось вчерашнее обещание сторожа надрать мне задницу при следующей встрече. Разумеется, порка была предпочтительнее смерти от клыков оборотня, но теперь нас разделял трехметровый забор...

Я все еще колебалась, когда дверь за «фениксом» закрылась. Вокруг опять стало темно, и с темнотой вернулись мои страхи. До вагончика было метров десять. Я сделала шаг, случайно подняла глаза вверх и увидела на крыше вагончика оборотня.

Он стоял, освещенный со спины фонарем. Я видела когтистые руки, длинные космы, развевающиеся одежды... Мы оба на миг замерли неподвижно. Потом оборотень взлетел над крышей, а я помчалась в сторону озера – туда, где в моем мире находилось метро.

Путь до озера занял не более трех минут. Если оборотень хотел меня догнать, он должен был лететь со скоростью сверхзвукового самолета. Достигнув цели, я, не тормозя, бросилась в перламутровые воды озера. Удар был такой, как будто я плашмя упала с десятиметровой вышки. Или с разбегу ударилась головой о каменную стену. Все вспыхнуло перед глазами, и на мгновение я потеряла сознание. А очнувшись, обнаружила, что не так уж ошиблась насчет каменной стены – только это была не стена, а автобус. К счастью, он в тот момент стоял на остановке, впуская пассажиров. Их было немного. Какой-то мужик, глядя в мою сторону, расхохотался. Увядшая тетка посмотрела на меня с осуждением. Другая тетка помогла встать с асфальта и пересесть на скамейку. Автобус закрыл двери и уехал. Я сидела на скамейке, голова гудела от удара, а прямо напротив меня находилось метро «Старая Деревня».

– Куда ж вы так спешите, девушка? Это не последний ваш автобус. – насмешливо заявил высунувшийся из окошка ларька продавец.

Я вспомнила про оборотня и нервно завертела родовой. Никакого оборотня поблизости не было. Озера тоже. За Торфяной дорогой в темные заросли верб уходила неосвещенная узкая дорожка. Там тоже было пусто. Я перевела взгляд на ларьки у метро, сияющие всеми цветами радуги, потрогала голову и постепенно осознала, что мое дикое приключение закончилось. Пусть и ценой разбитого лба, но я вырвалась из серого мира.

– Который час? – успокаивая дыхание спросила я продавца. – Что? Сколько-сколько?!

Домой я пришла в первом часу ночи. Мама выругала за позднее возвращение, попугала маньяками. Я почти не спорила с ней, с содроганием вспоминая оборотня. Оставалась одна надежда – что все происшедшее было просто глюком.

13. Второй визит к Хохланду. «Трактат о камне».

Когда я проснулась, долго не могла понять: день сейчас, утро или вечер. Вчерашнее казалось кошмарным сном. Я чувствовала себя вялой и сонной. Дома никого не было. Часы на кухне показывали половину второго. Так долго я не спала даже после празднования Нового года. Я пошла в ванную и там долго умывалась ледяной водой, стараясь смыть остатки сна, Под глазами залегли черные круги. Лоб украшал здоровый фиолетовый синячище, украшенный несколькими параллельными царапинами, – должно быть, это я проехалась с разбегу по дверям автобуса. Мысли о еде вызвали приступ тошноты. Я с испугом подумала, нет ли сотрясения мозга.